Нельзя перестать быть врачом
— Для вас это первый опыт работы под женским руководством?
— Вовсе нет, я ведь снималась впервые в «Пятнадцатой весне» Инны Туманян, на год раньше, чем у Соловьёва. Естественно, между Ренатой и Инной разница огромная — Инна намного более каноничная. Правда, именно после того, как увидела себя в её фильме, решила, что актрисой мне не быть.
— А хоть где-то, видя себя на экране, собой были довольны, восхищались?
— Ну, восхищаться собой точно не приходилось. А так, мне понравилась моя роль в «Москве» Александра Зельдовича. Когда фильм вышел, я даже подумала, не пойти ли снова к нему. Он устраивал пробы на «Мишень», два раза я к нему ходила, но увы, не подошла я на роль. Я на него обиды не держу, а вот он себя виноватым посчитал — заходил в гости, извинялся долго, пока ужинали вместе. Всё не мог в толк взять, что не обиделась я. А из фильмов со мной ещё нравятся «Спасатель» и «Черная роза — эмблема печали…» Соловьёвские.
— Татьяна, вы ведь уже давно не практикуете?
— Ну, не сказала бы. Но да, где-то уже десяток лет официально это не моя работа.
— Вы ведь в стоматологическом отделении были?
— Нет, я закончила стоматологический институт, а работала эндокринологом. Честно говоря, я не чувствую, что целиком ушла из этой профессии.
— Всё ещё ставите диагнозы и лечите?
— Ну, нет. Врачом быть не перестаю, конечно — если вдруг что, сразу переключаюсь в режим поиска симптомов. Но обычно себя контролирую.
— Но вы ведь в любом случае стараетесь видеть больше?
— Да, это, так сказать, заложено во мне, как во врачи. А вообще забавная статистика: из тех, с кем вместе я оканчивала институт, все те, кто осел в стране, рано или поздно свою карьеру завершили. А уехавшие — до сих пор работают.
— Поддерживаете со всеми контакт?
— Конечно, они ведь мои единственный друзья. Ну, ещё несколько людей в кино, но их мало.
— Вам ведь как врачу полагался собственный кабинет, и на двери наверняка висела табличка с вашим именем. Ваши почитатели часто приходили под видом пациентов, лишь бы пообщаться? Узнавал кто-нибудь?
— «Татьяна Люсьеновна, а вы давно тут работаете? Вы случаем этажом выше раньше не сидели? Где же я вас встречал…»
— Похоже, врачебная практика оставила отпечаток и на вашей терпеливости. Вы ведь на съёмочной площадке колено повредили, а сами — хоть бы хны.
— Это типичная муштра для съёмок. Пока не скажут «Стоп, снято» никто и не пискнет ведь. Нельзя выходить из роли. Ну, только если текст забыл или видно, что чушь несёшь. А так, кажется, у меня ни одна картина без травм не проходила. Когда снималась у Говорухина, меня там по сценарию вешали. Как-то не удачно получилось, и я действительно стала задыхаться. Ну, и хрипела, пока не досняли, что уж там.
— В сериалах сниматься не хотите?
— Хочу, но только в HBO, но когда они меня позовут… Там очень здорово снимают. Они переняли всё самое хорошее, что было в фильмах Америки.
— Татьяна, честно, я восхищаюсь вашим выбором фильмов. Ни одной лишней роли.
— Да, я неплохо для этого постаралась, пожалуй. Знаете, я ведь снимаюсь не из-за денег, это основная причина. Меня не волнует гонорар. Но это не значит, что люди, которые так поступают, должны подвергаться осуждению. Просто им так удобнее.
— Вот вы восхищаетесь Ренатой. А кто ещё достоин вашего восхищения?
— Во время съёмок «Анны Карамазофф» мне довелось общаться с Жанной Моро. Она меня действительно приятно удивила. Спокойная, даже обычная при своей известности — никогда не держалась с нами, как с теми, кто ниже по статусу. С ней очень приятно работать. От группы ничего не требовала. И моё восхищение вызывает женщина, которая живёт в одном со мной доме. Кажется, её зовут Оля, а вот фамилии я не знаю. Она по своему желанию следит за палисадниками вокруг дома. Она уже много всего там насажала, и кроме того очень благородно всё оформила. У каждого дерева ещё по табличке вбила, на них — отрывки из произведений с упоминанием автора. Сколько всего она там сделала уже, слов нет описать. Красиво. Есть, конечно, люди, которым такая красота не нравится, но я — я в восхищении. И Вера Миллионщикова меня восхищает. Это она меня навела на работу с хосписами.
— Она вас вдохновила?
— Правильнее будет сказать — перенастроила. Я до встречи с ней относилась к благотворительности намного спокойнее, в голове сидел стереотип, что это занятия для дамочек, которым скучно и деньги девать некуда. Мне как-то ближе своя семья, хотя, конечно, я никогда не переставала думать о других людях. Но я не могла помогать людям, которых не знаю. Но вот пришла Вера, рассказала мне всё, что-то показала, и я поняла, что нужно менять своё отношение. Вы ведь знаете, как она жила?
