Татьяна Друбич и Рената Литвинова об ангелах
Рената: Но сколько усилий пришлось приложить ради того, чтобы картинка выстроилась наконец. Если бы у нас изначально был талантливый человек у камеры, мы бы справились намного быстрее без возни после съёмок. Больше похоже на то, что люди пытались не допустить выхода фильма, и мы изо всех сил им сопротивлялись. Земфира тоже не мало нервов потеряла на фильме, она ведь фактически вытянула всю звуковую составляющую на себе в одиночку. Мало того, что она сама писала весь звук, она ещё и мастерски накладывала его, пока тот, кому на самом деле досталось место звукооператора, просто следил за ней с открытым ртом.
Татьяна: А он хотя бы понимал, кто с ним рядом сидит?
Рената: Конечно понимал. Сначала все в комплиментах сыпались, но когда Земфира начала их поучать и критиковать, если видела, как сыро выглядит материал, все стали её бояться. Ко всему прочему у неё идеальный слух, где-где, а тут её не проведёшь, если она замечает какую-то неувязку, она добивается того, чтобы её исправили. Как на неё смотрел звукорежиссёр, когда она начинала раздавать указания. Он ведь абсолютно не понимал, тыкал по пульту и не замечал того, что она замечает — разницы в несколько секунд. А ведь он — самый сок среди студентов. Как и все. Они ведь уже крутятся в студиях, «Последняя сказка Риты» для них не единственная работа. И при этом им платят так, что диву даёшься — за что там столько платить? Актёры получили меньше, чем они. Но в этом, наверное, и вся разница — актёры со мной боролись за идею и делали своё дело превосходно, а эти ребята — они уже избалованы деньгами.
Татьяна: Признаюсь, я во время съёмок нервничала, как бы всё не накрылась. Честно, преследовало ощущение, что я сама всё провалю, что-то делаю не так с самого начала, что путаюсь. Сейчас вот с лёгкостью могу тебе об этом рассказать. А тогда мне тяжело было быть свободной перед камерой, я сильно боялась ошибиться.
Рената: Удивительно! А думала, что всех пленила и подчинила своим жёстким требованиям, как бы не перетянуть.
Татьяна: Отнюдь, Рената. Я от волнения даже думала, как бы так извернуться и не прийти на ММКФ на премьерный показ. Потому спряталась на закрытом показе для прессы, заходила в полной темноте, чтобы меня не узнали. Когда фильм закончился и свет снова включили, я была в лёгком шоке, но рада.
Рената: Таня, ну вы прям мастер-шпион!
Татьяна: Ну, какой из меня шпион?! В любом случае, когда из зала выходила, я убедилась, что и я, и мы все с задачей справились. Всё легло, как надо. Беспокоило меня только одно — вовремя ли мой персонаж вступает в действие, всё казалось, что ей не хватает времени для разбега, что её надо было раньше выпустить. А то получается, что она тыкается во все углы, а как нужный нашла — так всё, кино кончилось.
Рената: Я заставила вас быть в этой картине такой, какой прежде вы для зрителя не были. Драчливой, боевой — помните ту сценку с врачом? Или уже обессилевшей от количества выпитого. Но я постаралась уравновесить эти моменты очень изящными кадрами с вами, чтобы все чувствовали в вас силу и красоту. Особенно много вышло видов, когда в окружении воронов. Досталось вам от них, правда, птицы не злобные, но будто место своё берегли, не хотели вам уступать. Более других щепетильно к месту та, внизу относилась. Забавные птицы. Вы вот ушли, а они так и остались на местах, словно радовались, что вас прогнали.
Татьяна: Да, они своего явно добились. Но я вот задумалась, а почему именно они, не другие птицы? Они ведь что-то значат?
Рената: Ну, поскольку фильм о смерти, то и все детали о ней говорят. Перед съёмками я изучила много различной литературы на эту тему, разные культы, верования разных стран. Сколько символов набралось — тут и цветы, и часы, и насекомые, и животные, выбирай, какой по душе. У каждого народа свой вестник, свой символ. С точки зрения представителей разных эпох и племён может выйти так, что все окружающие нас предметы связаны со смертью, чего уж тут говорить. Когда фильм вышел в прокат, прозвучали чьи-то слова в связи с фильмом, что мы все — следующие пациенты смерти. Можно подумать, оно будет иначе. Люди настолько ушли с головой в свои дела, что их этот вопрос либо не заботит, либо доводит до истерики. Но беда в том, что думай ты о смерти, не думай о ней — она о тебе точно думает. Люди уже забывают все свои традиции и ритуалы, связанные с погребением, а этого, по-моему, делать не стоит. Для меня смерть — это начало нового приключения, это не болезненная потеря, а радость, это как пересечь финишную черту. Прорыв. Но у нас так не принято. В нашей стране вообще безалаберное отношение к смерти, да что там — у нас даже тех, кто находится на её грани, не думают абсолютно, вы побольше меня об этом знаете, Таня…
Татьяна: Вы правы, Рената, я ведь участвую в работе фонда в помощь хосписам.
Рената: А вообще, я считаю, что в моём фильме это показано абсолютно недурно и с лёгкой смешинкой, так сказать. Я терпеть не могу, когда из кино, которое обязано быть развлекательным, делают поучительную историю, особенно мрачную, потому постаралась эту тему у себя осветлить.
Татьяна: О, у вас это получилось. После просмотра так и хочется оставаться вечно молодым, никогда не узнать смерть и жить на полную катушку. Шучу. Но фильм, можно сказать, прозрачный, как слеза. И действительно удивляет. Такой… от сердца. Рената, вы из тех редких людей, которые могут такое сделать.
