Жена Каренина-Янковского

На следующий день после выхода картины Сергея Соловьёва «Сто дней после детства» она проснулась известной актрисой.

Два десятка картин — вот и все фильмы, где можно увидеть Татьяну Друбич. Но каждая роль — бриллиант в ожерелье её фильмографии. А кроме этого актриса является практикующим врачом-эндокринологом, предпринимательницей, а почти двадцать лет назад держала свой собственный клуб. Сейчас о ней говорят как о женщине с высоким статусом. И может что-то в толпе говорят о ней не так, с чем-то она не согласна, всё же мы смогли заинтересовать Татьяну с первого вопроса.

— Кто же вы, Татьяна? Кем себя чувствуете?

— Вы предоставляете мне отличный шанс разобраться с тем, кем я являюсь… Да, это чрезвычайно важный вопрос. Думаю, стоит начать с того, что первой моей ролью была не роль в «Ста днях послед детства», а роль в «Пятнадцатой весне» Инессы Туманян. Это был мой настоящий дебют. Мне тогда было лет двенадцать, кажется. Там со мной играл Раймундас Банионис. Он выглядел чудесно. А вот увидев себя в картине, я поняла, что не хочу становиться актрисой.

— Вы были недовольны собой?

— Я была весьма собой недовольна. Я считаю, что видеть собственную игру для актёра — то ещё мучение.

— Каким же способом Сергей Соловьёв смог вернуть вас на съёмочную площадку?

— Тогда детей никто из родителей не продвигал, их искали по школам — посещали за день несколько, смотрели ребят, делали фотографии. В мою тоже пришли. У меня в школе изучали французский язык, поэтому и фильме я с томиком на французском. Хорошая была школа, многому выучили. Кроме меня там и Саша Адабашьян училась, и Олег Добродеев, глава ВГТРК, и Серёжа Бунтман, он ведущий на радио «Эхо Москвы». С ним мы вместе пели в школьном ансамбле, исполняли песни на французском, он так душевно играл на гитаре, а я изо всех сил пела под его игру. И нам доверяли вносить знамя Парижской коммуны. Что сделал Соловьёв? Да ничего особого, в общем-то. Его уговаривали больше, чем меня, чтобы в фильме задействовать. Я ему, правда, говорила, что не хочу я актёрством заниматься — у меня и семья не та, и данных нет…

— Когда ваш отец, Люсьен Ильич, скончался, вам и восемнадцати не было…

— У него был инфаркт. Это было крайне сложно перенести, но я и мама справились.

— Значит, вы никогда не стремились сделать актёрство своей главной професией.

— Да. Когда после выхода «Ста дней после детства» Татьяна Лиознова набирала студентов к себе во ВГИК, она позвала всех нас — Иру Малышеву, Борю Токарева… Я первым делом пошла к Сергею, спросила его, что же мне делать. Я тогда не знала, куда идти учиться, не знала, какую профессию хочу. Он подумал и сказал: не ходи туда. Иди учись на врача, ты им хочешь быть, вот и становись.

— Вы уже тогда общались с ним достаточно тесно?

— Что вы подразумеваете под тесным общением?

— Татьяна, вы ведь через несколько лет после съёмок обручились с Сергеем, у вас родилась дочь…

— Это было после, вы сами понимаете. Прежде всего мы с ним просто общались, как два свободных человека. Я понимаю, что в газетах и журналах нас сравнивают с известными влюблёнными…

— Какими, например?

— Моника Витти и Антониони, Софи Лорен и Карло Понти, многие другие… Выходит, что мы с ним составили очень работоспособную пару. Во многом наша общая производительность обязана тому, что Сергей Александрович начал меня формировать в юношеском возрасте. В зрелости я уже была для него идеальным пособником, у нас были общие цели и интересы. А в тринадцать Соловьёв для меня был буквально божеством.

— И много лет им пробыл?

— До тех пор, пока я не повзрослела и не поняла, что больше не нуждаюсь в наставнике. Тем не менее, он для меня не перестал быть одним из самых важных людей в жизни. Пусть у нас и стоят штампы о разводе, но мы продолжаем вместе работать.