Интервью с Татьяной Друбич

Плавную и грациозную Татьяну Друбич по праву можно наречь образом минувшего времени изменений и перемен. И её красота всё так же не перестаёт блистать: множество зрителей спешили на премьеру «Последней сказки Риты», новой картины Ренаты Литвиновой, как на личный тет-а-тет с самой чудесной красавицей Советского союза.

Излишняя скромность прекрасной Татьяны не позволяет ей согласиться с тем, что она стала воплощением времени, но вряд ли кто-то оспорит тот факт, что именно она стала его гениальнейшим отображением. На следующий день после премьеры «Ста дней после детства» Татьяна очнулась любимицей не только своего режиссёра, но и всего советского народа. И даже когда распался Советский союз, Татьяна не перестала быть любима всеми, не поддаваясь соблазнам кинематографистов, забрасывающих удочки с жирной наживкой для съёмок в пропагандистских патриотических фильмах, и оставалась всё тем же чётким зеркалом текущего времени.

И пусть сама Татьяна не позволяет считать себя профессионалом в актёрском деле, именно её роли будоражили и вдохновляли людей с середины семидесятых. А она меж тем окончила медицинский институт и начала работать в поликлинике. Открыла своё дело, о котором старалась не говорить лишних слов. Неожиданно встала у руля благотворительного фонда. И вот — снова засияла на экране, одевшись в привычный ей белый халат, но уже не в настоящей поликлинике, а сценической. Произошло перерождение: девушка-актриса, вступившая во владения медицины, уже доктором снова стала звездой экрана.

Лично меня Татьяна Друбич покорила летним Феодосийским днём, когда, сидя в кинотеатре, я наслаждался просмотром «Ассы». С того момента другие её фильмы — «Спасатель», «Храни меня, мой талисман» и многие другие — были неоднократно перемотаны на начало, чтобы вспомнить и повторить этот уже пройденный, но полюбившийся материал. В моих мечтах никогда не было пункта «побеседовать с Таней Друбич» — мне это казалось настолько недостижимым, что не метило в мечты. Но когда появилось сообщение о том, что Татьяна Друбич приезжает в северную столицу на первый показ «Последней сказки Риты» и не отказывает в интервью, я потерял весь покой в ожидании актрисы. Как редко Татьяна снимается в фильмах, а уж беседы с журналистами, кажется, ведёт и того реже, что говорить о фотосъёмке для разворота. И то, что в нашем случае всё случилось как по нотам, можно считать подарком судьбы — и самой Татьяны.

Татьяну Друбич многие сравнивают с Катрин Денёв, которая, как и Софи Марсо — но намного позже — стала лицом всей Франции. И Катрин, и Татьяну роднит нежелание заниматься саморекламой любого формата: от лишних интервью до вращения в высших кругах. Кроме того, обоих окружает ореол всенародной любви: их лица всегда красивы и безмятежны, и будто сами актрисы принадлежат какому-то другому миру, не только нашему, где и проводят в основном своё время. Но и с Софи Марсо Татьяна Друбич смогла найти свои точки соприкосновения: имена обеих красавиц отныне увековечены в связи с именем Анны Карениной — и ведь всего несколько лет назад Татьяна встала вместе со многими другими актрисами на этот шаткий пьедестал, куда попадали только те актрисы, которые действительно справились с этой великой ролью. Кто знает, может, если бы каждый режиссёр уподоблялся Сергею Соловьёву, актрисы — Татьяне Друбич, а актёры — Олегу Янковскому, история советского и российского кинематографа сложилась абсолютно иным путём? Сама Татьяна Друбич отрицает судьбу в любом виде: она в жизни видит только нерукотворные страницы и чернила, которыми человек творит собственную историю и пишет биографию мира. По окончании нашей беседы её меткие слова, сказанные будто в интимном и доверительном полушёпоте, не желают меня оставлять. И это та черта, которая украшает облик актрисы: внушительная и спокойная речь.

— Не так давно вы ездили вместе с картиной Ренаты Литвинов на остров Сахалин — участвовать в местном фестивале кино. Как вам там, понравилось?

— Зависит от того, куда смотреть. С одного бока всё скорее печалит, а с другого — аж дыхание сбивается, красота.

— Тут вот в чём дело: чем дальше от экватора, тем прекраснее природа, но созданное человеческими руками, наоборот, становится всё ужаснее.

— Но ведь с Санкт-Петербургом такого не получилось.